Замысел и воплощение. Сейчас можно сравнить и понять удалось ли воплотить задуманное. Что мне у Ларисы нравится - так это то что она любит возвращаться к теме с разных сторон и в разных жанрах.
Тема - метки. сейчас будут вариации
ОСЕННЕЕ ВИНО
Это история о двойном шпионе, который все потерял из-за грязно сделанной работы.
В сюжете участвуют:
Герой
Кардинал Ришелье
Архиепископ Великобритании
Хранитель «ключей» (Брат)
Его Сестра
Гравюры Розенкрейцеров и
Пистолет читать дальше
Сюжет:
Герой получает задание от Ришелье достать в Англии планы укреплений протестантских крепостей. В Англии герой обращается к Архиепископу со своими верительными грамотами «верного человека церкви», и поступает на временную сыскную работу. На исповеди Архиепископ узнает у своего прихожанина, что тот хранит важную тайну, связанную с бумагами некого «братства», и посылает героя за этими бумагами. Для этого надо проникнуть в дом прихожанина-брата, к счастью у того есть сестра. Герой действует через сестру – он назначает ей свидание, она, полагая, что это любовная интрига, принимает его в доме. Герой спешно увлекает даму в кабинет, где в перерыве между объятьями и крадет бумаги из стола. Но в разгар любовного свидания в дверях появляется подозрительный брат, настроенный весьма агрессивно – и герой застреливает его. Дама полагает, что герой защищал ее честь, и в залог своего молчания о происшествии отдает ему свой медальон.
Добытые бумаги оказываются гравюрами розенкрейцеров, среди которых находится план некой крепости, а в крепости – некоего клада, а крепость эта – не что иное, как Ла-Рошель. Герой снимает с плана копию, делит гравюры на две стопки и отдает одну – Архиепископу, а другую – Ришелье. Оба работодателя платят ему, и оба нацеливаются на Ла-Рошель. Очевидно, это тайные мотивы, по которым будет развязана известная война. Но это героя не касается. Он сделал работу, в которой фигурирует труп - и стал не нужен. Все двери закрываются за его спиной. Выходя в дождь, он встречает давешнюю даму (Сестру) в глубоком трауре. Очевидно, что она для героя – последняя пристань, как и он – для нее.
Следует любовное свидание двух одиночеств в спальне, в процессе которого дама, снимая с героя рубашку, обнаруживает на каждом его плече по клейму.
Она с отвращением отталкивает его, швыряя в лицо его одежду, потому готова была простить любой грех, даже убийство родственника, только не то, что речь шла не о любви, а о РАБОТЕ.
Выгнанный отовсюду, герой запирается в старом доме и пишет последнее признание. Перед ним лежит открытый медальон – на левой стороне убитый им человек, на правой – его сестра. После того, как поставлена точка, герой стреляет в собственную тень.
ОСЕННЕЕ ВИНО
Проигрыш.
Дождь. Раскисшая полевая дорога, мокнут стога. Камера отъезжает - это вид из открытого окна. Перед окном стол, на нем – чернильница, бокал вина, перчатка, пистолет, листы бумаги. Рука берет перо. Камера отъезжает назад – за столом сидит видимый со спины человек в белой рубахе последнего романтика. Он пишет признание. Его-то мы сейчас и увидим на пленке.
Под дождями плачет желтых лип конвой.
Где же ты, удача, что стряслось с тобой?
Пробег камеры по аллее. Микширование: герой стоит перед кардиналом Ришелье в его кабинете.
Вслед каким знаменам
Ты летишь в зеленом
Кардинал подписывает верительную грамоту, запечатывает ее перстнем – и вместе с кольцом отдает герою*.
С непокрытой головой?
Герой снимает шляпу и кланяется. В кадре непокрытая голова.
Желтые страницы, старый переплет.
Пробег камеры над водой. Руки в пурпурных перчатках с крестами (руки Архиепископа) разворачивают верительную грамоту. Палец с кардинальским перстнем указывает на подпись.
Быстрая куница в клетке не живет.
Решетка исповедальни. Из нее выходит Брат.
Был бы козырь крести,
Был бы кодекс честен -
Даже смерть была б не в счет.
Вслед за братом из исповедальни выходит Архиепископ и движется между церковных рядов. Брат идет впереди него. Вид со спины - на скамье в церкви сидит герой**. Архиеписком жестом приказывает ему следовать за Братом.
Так пейте же, враги мои - триумф да будет прост!
Герой, пишущий признание, отпивает глоток из бокала. Продолжает писать.
Последний мост
Сожжен и возведен не мной.
Красивые двери особняка. Брат обнимает женщину (Сестру), их спины скрываются в дверях.
Я вам прощаю этот тост,
Заздравный тост,
И горький дым победы...
Из-за угла или поворота герой наблюдает за дверьми. Крупный план. Шляпа надвигается на глаза. Пробег камеры по окнам.
Проигрыш.
На туалетный столик падает букет цветов с запиской. Дама перед зеркалом надевает серьги. Герой взводит курок пистолета. Дама втыкает за корсаж цветок. Герой втыкает за голенище кинжал.
Звонкие копыта не разбудят стен.
Дама открывает дверь – ее с порога обнимает герой и увлекает внутрь.
В белом санбенито выйдешь в новый день.
Кабинет. Герой целует даму у стола, свободной рукой шаря за ее спиной по ящикам. Один ящик падает.
Грудь разрежет ветер,
Крупный план - рука героя прячет сзади за пояс найденный сверток)
Что теперь ответит
Герой и дама отскакивают друг от друга – в кабинет врывается Брат со шпагой наголо.
Неизменный твой Монтень?
Выстрел. Падающий человек.
Так пейте же, друзья мои, вино - свидетель уз.
Мой кубок пуст.
Я больше не союзник вам.
Трактир. Стол. Распотрошенный сверток. Внутри гравюры розенкрейцеров и некий чертеж.. Герой снимает с него копию (два листа – исчерченный и пустой, перо проводит линию. Следующий кадр – два идентичных чертежа).
Случайных клятв тяжелый груз,
Тяжелый груз
Пора оставить в прошлом.
Два идентичных чертежа скручиваются двумя руками и одновременно исчезают в двух карманах. Гравюры сгребаются в две равные кучи.
Проигрыш
Рука Ришелье принимает свой заказ из правой руки героя и вкладывает в нее кошелек. Карта Европы. Рука Ришелье втыкает дротик (иголку) в Ла-Рошель. То же самое с Архиепископом (фигурирует глобус).
Потемневший обод брачного кольца.
За спиной героя закрываются двери. Кольцо кардинала падает в лужу.
Отпускает повод всадник без лица.
Навстречу герою бросается дама в трауре. Крупный план: дама вкладывает в руку героя медальон.
Битвы и обеты -
Битые валеты,
Слишком хрупкие сердца.
Кровать. В кровати дама в пеньюаре. Герой перед ней. Мирная картина. Дама раздевает героя.
Мы выпьем этот кубок двое - я и брат-октябрь.
Рубашка сползает – на каждом плече у героя по клейму: справа лилия, слева – лев. Дама отдергивет руку.
Под шум дождя,
По седине увядших трав
Дама вскакивает и отталкивает героя. Ему в лицо летит одежда.
Он мне вернет свой лучший дар,
Герой иронично кланяется.
Свой лучший дар -
Небьющееся сердце.
Герой, освещенный со спины, выходит на ночную улицу (свет из дверей). Перед ним его тень – в отличие от героя, она вполне одета, в шляпе и при шпаге.
Проигрыш.
Раскрытый медальон (справа – убитый Брат, слева – его сестра) на исписанной странице. Герой, написавший признание, захлопывает медальон и стреляет в собственную тень.
___________________________
*Герой может быть одет в зеленое или иметь какой-то зеленый атрибут – перо на шляпе, перчатки и т.д.
**Герой может быть одет в женское платье и прикрываться во время слежки не шляпой, а веером.
Предполагаемые участники:
Герой – Никита (+)
Кардинал Ришелье – Араб (+)
Архиепископ Великобритании – Фидель (+)
Хранитель «ключей» (Брат) – Джерри (не спрашивали)
Его Сестра – Тоша (не спрашивали)
Гравюры Розенкрейцеров - ксерокс
Аутентичный пистолет – у игроков ВиМ.читать дальше
сравните:
Вариация сюжета в другом жанре: читать дальше
Кстати. Дорогие сообщники. вам этот сюжет ничего не напоминает?
Двойка Жезлов – известная история наоборот. Девушка обнаружила на возлюбленном клеймо (метку) и убила его удушающим заклятьем (предположительно: об этом говорит лицо трупа), и сожалеет.
Две волшебные палочки - своя и трофей - угадываются в руке.
И ещё один жанр: читать дальше
Кардинальный Квадрат
Кардинал
Дама
Дежурный офицер
Испанский посол
Кабинет кардинала. Играет куртуазная музыка. За столом, накрытом со всевозможной роскошью, кардинал и дама играют в шахматы.
Кардинал (вертя в пальцах коня) – ну что, мадам, вы сами расскажете, как продвигается наше дело, не так ли?
Дама (поправляя локон) – Я все еще в смущении, ваше высокопреосвященство… Я столько слышала о вас, я столько времени руководствовалась вашими письмами… И вот теперь воочию созерцаю самый блестящий ум Европы!..
К. – Ах, не преувеличивайте, мадам! (делает ход) Впрочем, скажите – я правда настолько не похож на все свои портреты?..
Д. – Не смею утверждать. Пожалуй, на портретах вы выглядите менее величественно…
К. – Вы очень умны. Вам шах.
Д. (передвигая фигуры). – Берегите ферзя!..
К. – Итак, вернемся к нашей теме. Как продвигается наше дело?
Д. (улыбаясь) - Наше дело двигается к мату. Возможно, Ваше высокопреосвященство имеет в виду ВАШЕ дело?
К. (рубя конем ладью) – Точность никогда не была вашей добродетелью... К чему играть словами? Итак?
Д. – Ваше дело, монсеньор, требует большого терпения и большой искусности.
К.- Одним словом, вы не справились? (делает ход и впивается в даму глазами)
Д. – Отчего же, монсеньор? Все письма дошли по назначению (шевелит пальцами, выбирая фигуру для хода). Однако возникло маленькое препятствие.
К. – Насколько маленькое?
Д. – Сущая безделица.
К. – Вероятно, вы стеснены в средствах? (кривится)
Д. – Ха-ха-ха! Мои средства!..(поправляет лиф). Мои средства хотя и стеснительны, но вполне способны оплатить ваше дело.
К. – Прошу, не тяните, мадам (барабанит пальцами по доске), что за препятствие у вас возникло?
Д. – Один человек.
К. – Человек – это вообще не препятствие.
Д. – Не все так просто, монсеньор (делает ход слоном). Вам шах, ваше высокопреосвященство.
К. – Ваш офицер слишком ретив (рубит слона ферзем). А вы слишком скрытны. Разумеется, ничто не сравнится с удовольствием видеть вас тет-а-тет и играть с вами за одной доской, однако я сгораю от любопытства… Кто же этот наглец, эта безделица, заставляющая меня ждать?
Д. – Сначала я думала, что это один из случайных воздыхателей, но я ошиблась… Из-за него я опоздала в порт, он дважды перехватил свежих лошадей прямо передо мной, я видела его под Ла-Рошелью, я видела его в Лондоне, и я уверена, что он шпион.
К. – Шпион? Но чей же? Не смешите меня. Я знаю каждого шпиона на обоих берегах Ла-Манша. Каждому из них был отдан приказ содействовать вам во всем.
Д. – В таком случае, это тот шпион, которого вы не знаете.
К. – Ха-ха-ха! И что же собой представляет этот неуловимый вредитель?
Д. – Я не видела его лица.
К. – Надеюсь, вы видели хотя бы его спину.
Д. – Совершенно верно, ваше высокопреосвященство. И эта спина меня испугала.
К. – Бедняга горбат, не так ли?
Д. – О нет. Но эта спина напомнила мне одну историю… Весьма неприятную.
К. – Прошу вас, расскажите. Я чрезвычайно люблю истории. Особенно неприятные.
Д. – Это очень давняя история, и очень печальная.
К. – Отлично. Нет ничего лучше старых историй, особенно о несчастной любви (впивается в даму глазами).
Д. – Вы правы, ваше высокопреосвященство. Дело в том, что одна моя подруга…
Осторожный стук в дверь. С поклоном появляется дежурный офицер. Это швейцарец. Он говорит с акцентом, немного горбится и прихрамывает, потирая ногу.
Д.О. – Фаше фысокпреосвященство, прибыль испанский посол и просить аудиенций.
К. (приподнимает ладонь) – Пусть подождет.
Д.О. – Осмелюсь долошить, он ошень спешить и нервничать.
К. – Пусть подождет, у меня дама. Предложи ему «Вдову Клико» 1572 года или шартрез 1314… Что угодно, пусть подождет.
Д.О. – Бутет исполнено (почтительно удаляется).
К. – Итак, мадам… ваша подруга…
Д. – Да, одна моя подруга, знатная, как Анжу или Монморанси… Моя подруга, а не я, запомните хорошенько (грозит пальцем) – в возрасте 16-ти лет влюбилась в молодого человека, прекрасного, как сама любовь. Сквозь свойственную его возрасту наивность просвечивал кипучий ум, не светский ум, ум поэта… Они встретились на охоте, которую ее дядя устраивал в своих лесах на границе… допустим, Шампани (задумывается. Тяжело вздыхает).
К. (живо) – Вина, мадам?
Д. – Да, пожалуй.
К. (Свистит в свисток, висящий на груди под одеждой).- Белого, красного?
Д. – Шампанского.
Появляется дежурный офицер.
К. – Два бокала шампанского.
Д.О. – Бутет исполнено, монсеньор. Отнако испанский посол…
К. – Поите испанского посла, дружок, и не мешайте мне вашей болтовней. (офицер пятится за дверь). – И что дальше? Прелестная история…
Д. – Моя подруга ничего не знала о юноше, кроме того, что он был не богат, но благороден. Он жил в охотничьем домике на дядиных землях со своим братом-священником… (кардинал приподнимает бровь). Они начали встречаться – тайно, в парковой аллее… Ее отец ничего не знал.
Хромая, входит дежурный офицер с двумя бокалами вина и открытой бутылкой, ставит их перед говорящими, откланивается. Кардинал в глубокой задумчивости никак не реагирует.
Д. (отпивая маленький глоток) – Моя подруга была красива, умна и богата, и могла составить любую партию. К несчастью, она была честной девушкой и вышла замуж по любви. Дура, болванка, ослица!
К. – Ну что вы, мадам… (тянет к ней руку, но застывает на пол-пути. Его рука дрожит)
Д. – Послушайте, что было дальше!
К. – Я весь внимание. (С притворной веселостью) - Надеюсь, однако, что молодой супруг не оказался буйнопомешанным или незаконным сыном Папы Римского. Это было бы слишком банально (кривится).
Д. – Не волнуйтесь, монсеньор… могу я попросить вас об одолжении?
К. – Да-да.
Д. – Меня знобит… Будьте добры, монсеньор, подайте мне шаль (указывает вглубь комнаты).
Кардинал нервно поднимается и идет за шалью. Дама моментально вытаскивает из-за корсажа флакон и вливает в его бокал.
К. (подает шаль) – И что же, что же было дальше?
Д.(кутаясь) – Дальше супруги прожили несколько счастливых месяцев. Отец моей подруги был против этого брака, и молодоженов принял дядя, любивший охоту… И вот однажды на охоте – а это была охота на дикого вепря – молодой супруг не справился с лошадью, зверь напугал ее, и лошадь оступилась, свалив седока… Вепрь кинулся на него и вцепился клыками в его одежду… Охотники едва успели забить его из ружей… моя подруга кинулась на тело возлюбленного, боясь, что он мертв. Но он был всего лишь без сознания. Его порванная одежда была в крови… И под этими лохмотьями на его плече красовалось… Угадайте, ваше высокопреосвященство, что было на его смуглом, сильном, молодом плече?..
К. – О Господи!.. Только не это! (бледнеет)
Д. – Именно. Клеймо! (Залпом выпивает свой бокал и снова наливает его). Бедный юноша был банальным преступником..
К. (дрожа, не находя места рукам) – И что случилось после?..
Д. (выпивая полбокала и дополняя его) – После! Бедная супруга не снесла позора, поскольку тайна была раскрыта на глазах у всех… Она вскочила на коня, помчалась к пруду, и утопилась.
К. – А муж?..
Д. – Муж?.. (рассеянно глядит перед собой) – Полагаю, его товарищи по охоте окончательно разорвали на нем одежду… да… полагаю, да… и отомстили за свою поруганную честь… а после этого повесили на дереве.
К. (закрывает лицо руками) – Какой ужас!..
Д. (деланно смеется) – Ужас?... О нет!… Ужас был после…
К. – А что было после? (трет виски)
Д. – После… ничего.
К. – А что случилось с братом несчастного?
Д. – Каким братом?
К. – С братом-священником?
Д. – Ах, это!.. Я никогда его не видела вблизи. Должно быть, сбежал. К тому же он не был ничьим братом. Это был сообщник или любовник, стащивший рясу для маскировки…
К. – Вы слишком плохо думаете о людях!
Д. – Я имею право думать о людях то, что думаю…
К. – Бедный священник! Он ведь тоже мог ничего не знать, как думаете?
Д. – Да уж конечно!.. Думаю, он-то все и подстроил. Хотел получить денежки от выгодного брака своего протеже… И уж конечно, он прекрасно знал, кем является его сожитель!
К. – Несчастный! Несчастный!
Д. – Несчастный?!.. Ах, я вас умоляю!..(усмехаясь, встает). А если это был и вправду священник, то он ничуть не лучше своего дружка!
К. – Откуда вам знать?!
Д. – От заклеймленного супруга! (поворачивается спиной к кардиналу). Он ни разу не помянул своего так называемого брата добрым словом. Он вообще его ни разу не помянул… Зато очень интересовался моим годовым доходом! (делает несколько шагов)
К. – О Господи!.. (быстро поворачивает перстень на руке и высыпает содержимое в бокал дамы). О Господи!.. В это невозможно поверить! Уж не приснилась ли вам эта душераздирающая история?
Д. (с сарказмом) – Приснилась!.. (поворачивается) Я бы постриглась в монахини, если б это был сон! К несчастью, ваше высокопреосвященство, все это я видела собственными глазами. И подлость, и обман, и преступление, и британского льва.
К. (давится кашлем) – К-кх-кх-какого льва?!
Д. – Британского льва на его плече! Английское клеймо!
К. – Английское клеймо?!?.. Разве там была не лилия?!
Д. – При чем тут лилия?
К. (поспешно встает) – Постойте, постойте… (поднимает руки) - На каком плече вы видели клеймо?
Д. – На правом.
К. – Подумайте хорошенько. Вспомните… Не на левом?
Д. – На правом. Я видела это так же хорошо, как свое последнее жалованье. На правом плече, в том месте, где арабы носят браслеты – поднятый на дыбы английский лев… эта рука лежала на пистолете – он выхватил его перед падением…
К. – (падает на колени) - Благодарю тебя, Господи! (крестится)
Д. – Не будет ли нескромностью спросить ваше высокопреосвященство – вы благодарите бога за то, что перепутали героя моей истории с кем-то другим?
К. (живо поднимается) – О нет! Просто дело в том… я, видите ли, знал того священника…
Д. – Неужели? (берет бокал).
К. – Да. Он умер. Я принимал его последнюю исповедь (тоже берется за бокал).
Д. – Судя по всему, это был не тот священник. У вашего на памяти была лилия. (выпивает, испытующе гладя на кардинала).
К. – Да, у него на памяти была лилия… (тяжело вздыхая, выпивает). Прекрасная французская лилия на левом плече…
Стук в дверь. Крики «Попрошу вас, сударь!..» «Не фелено пускать! Монсеьор с тама! С молотой тама!» «Это неслыханно!.. Я посол Его величества испанского короля! Монсеньор лично назначил мне на три часа по-полудни!..»
В комнату врывается офицер, силясь удержать посла.
Д.О. – Монсеньор! Изфольте фитеть! Этот господин выпиль все вино и рваться сюда!
К. – Проси!.. (бессильно машет рукой)
Входит посол. Д.О. скрывается.
П. – Ваше высокопреосвященство!.. Кхм-кхм… Прошу нижайше сообщить мне, как движется мое дело.
К. – Ваше дело выполнено. Она выпила свой бокал.
П. – Когда это совершится?
К. – Минут через десять…
П. – Отлично!
Д. – Прошу простить меня… (бледнеет) Что происходит?!… (пошатывается)
П. – Счастлив видеть вас, мадам! Вы действительно столь же умны, сколь красивы. К несчастью, ваше дело приблизилось к мату. Я бы сказал вплотную.
Д. – Какое дело, сударь?
П. – Вы проиграли, мадам. Не стоило обманывать нас с той перепиской… Не стоило делать с нее копии и перепродавать англичанам.
Д. – (Падая в кресло)- Господи боже! Я не верю своим ушам! Вы отравили меня?!
П. – На войне как на войне, мадам.
Д. – Нет, не может быть. Неужели сам кардинал?..
К. – О нет, не кардинал… (бледнеет, садится в кресло, держась за живот)
П. – Жермен, прекрати дурить.
К. – Ваше высокопреосвященство… Похоже… Эта мадам всыпала мне яда!
Д. – Ха-ха-ха… Подставная пташка!.. Проклятие…(кашляет, обвисает на кресле.)
П. – Жермен, Жермен!.. Ах, дьявол!..
К. – Прощайте, ваше высокопреосвященство!.. Я честно исполнил свой долг! Ах, кто бы мог подумать!..(кашляет, держится за живот). Какая нелепая смерть! (кашляет, падает головой на стол, затихает).
П. – Аминь! Гийом! Гийом!
Появляется Дежурный Офицер.
Д.О. – Да, ваше высокопреосвященство!
П. – Гийом, позволь тебя поблагодарить… Ты отлично справился со своей ролью… А теперь будь добр, убери трупы (снимает с шеи Жермена цепь с крестом (очевидно, очень дорогим), бразгливо дует на пальцы).
Д.О. – Да, монсеньор… (вздыхает. Его акцент и хромота теперь отсутствуют. Он подходит к столу, снимает шляпу и парик. Кладет их на стол, смотрит на даму)
П. – Прошу, побыстрей!
Д.О. – Монсеньор… Я не могу…
П. (собирает шахматы) – Чего не можешь? Не можешь вынести тела?
Д.О. – Не могу видеть ее мертвой… Даже когда я думал, что она утопилась, я не видел ее мертвой. А теперь – здесь… Я так любил ее!
П. – Постой-ка… Ты знал эту ужасную женщину?
Д.О. – Видите ли, ваше высокопреосвященство… Она моя жена.
П. – Твоя жена?!.. И эта тоже?!..
Д.О. – Что делать, монсеньор. Я поставляю вам шпионок и наемных убийц в юбках… Для этого, видите ли, сначала на них приходится жениться.
П. – Да, теперь я понимаю, почему ты так пристально следил за ней и в Лондоне, и в Ла-Рошели… Выходит, и тебя не пощадил Амур? (нюхает бокал)
Д.О. – Да уж, выходит… (зло) - Все могло бы быть иначе, если б не ваш Жермен! (усмехается). Я совершенно, абсолютно, необыкновенно счастлив, что он сыграл в ящик! (Поворачивает кресло, сбрасывает труп на пол и тащит за рясу).
П. – Очень любопытно (закрывает доску с фигурами). А, впрочем, не очень… Я уже знаю, за кем он гнался по всей Франции пять лет назад… (Д.О. скрывается, П. смотрит вслед). Ну что ж, добегался, пора на покой… Чертов осел. Чертов сентиментальный осел.
Возвращается Д.О.
П. (вальяжно развалясь в свободном кресле, чистит ногти) – А что, Гийом, не поехать ли тебе в Испанию? Меня крайне заботит мадридская поверенная нашей королевы. Ничто так не мешает, как чужие друзья детства.
Д.О. – Это приказ?
П. – Разумеется. Деньги на дорожные расходы тебе выдаст казначей.
Д.О.(с сарказмом) Испанское клеймо мне тоже поставит казначей?
П. – А разве еще осталось место?…
Д.О. медленно расстегивает камзол.
П.- (скучным голосом) - Ступай, Гийом, убери труп.
Д.О. медленно застегивает камзол.
П. – Поторопись! Через час я жду герцога де Вандома.
Д.О. (толкает перед собой кресло с дамой) – Прощай, любимая. Прости, так получилось. (скрывается за дверью)
П. (меланхолично) – Прощай, Гийом. Прости, так получилось. Чем только не пожертвуешь ради государства?..
Занавес.
бонус: ещё сценарий клипа читать дальше
ПСАЛОМ 3
Это история о хорошо проделанной работе. В ней задействованы все исполнители из предыдущих клипов.
Среди тысячи преданий про судьбу и про суму,
Среди тысячи признаний место есть и моему.
Обычная комната. Я сижу за компьютером и набиваю некий текст.
Я скажу о том, кто мил мне - остальным доверья грош.
Расчерти весь на мили, а такого не найдешь.
Кадры игры «Завоевание Рая» - проход ангелов перед парадом. Ангельские хоры из финала.
Легок шаг его навстречу, зелены его глаза.
Я набиваю текст.
Он прекрасен, словно вечер, он опасен, как гроза.
Он согрел бродягу-душу и зажег своим огнем.
«Сильмариллион-Экстрим» - бунт Феанора.
Он вода моя и суша, он мой воздух, он мой дом.
«Сильмариллион-экстрим». Валинор – вода .
Даже зависть и коварство отступают перед ним.
Он не просится на царство - он обычный пилигрим.
Кадры с ХИ-2000. Гэндальф во время Совета в Гондоре.
Но среди бродяг и нищих он как лилия в пыли...
У него душа от неба, ну а тело от земли.
Кадры с ХИ-2000. Арагорн. Коронация Арагорна.
Мой возлюбленный - работник, он без дела не сидит:
Я набиваю текст.
Он умело правит лодкой, он возводит прочный скит,
Он стада пасти умеет, он отлично сеет рожь. –
Кадры с игры «ВиМ»: осада Ла-Рошели (мушкетерские полки и Ришелье на болоте). Булочники пьют с королем.
Говорят, он был евреем, но, похоже, это ложь.
Лицо Юры Николаева – представителя еврейской общины на игре «Завоевание Рая»
Лик его горит на окнах в многоцветьи витражей.
Кадры игры «Имя Розы». Монах читает книгу (начальный клип)
За него скрестили копья сотни преданных мужей,
Сотни воинов суровых за него пошли на смерть. -
Говорят, он бел, как лебедь, но он смуглый, точно медь.
Кадры игры «Имя Розы» - прорыв тамплиерами осады Парижа.
Мой любимый - словно ветер, что летает над песком.
Он везде раскинул сети, но не ведает о том.
И ему знакома слабость пред начертанной судьбой...
Говорят, он дарит радость, но еще он дарит боль.
Кадры игры «Сильмариллион-экстрим» - клип с Гвиндором в Ангбанде.
Он сведет с ума поэтов, превращая вина в кровь...
Но безжалостней стилета разделенная любовь.
Кадры игры РПШ – революция, поэты падают под выстрелами, истерикующая монахиня (клип «Революция»)
Горьким соком пьяно сердце - увернуться не посметь.
Я люблю его и в смерти - но над ним бессильна смерть.
Месса с игры «Готика». Ангелы в соборе. Лица игроков.
Среди тысячи преданий про судьбу и про суму,
Среди тысячи признаний место есть и моему:
Я набиваю текст и подключаю принтер.
Я скажу о том, кто мил мне - остальным доверья грош,
Из принтера выходят печатные листы.
Расчерти весь свет на мили, а такого не найдешь.
Последним падает обложка с надписью «Сок оливы». Руки собирают листы в стопку и весомо опускают ее на карту СССР.
С уважением
Автор.
послушать:
С аккордами :
A E
Среди тысячи преданий
Hm D Hm (II)
Про тюрьму и про суму,
A E
Среди тысячи признаний
Hm F#m Hm (II), F#m (II)
Место есть и моему:
F#m C# F#m (II), C# (IV)
Я скажу о том, кто мил мне,
C# F#m C# D C# (IV), F#m (II), D (V)
Остальным - доверья грош...
D A D (V)
Расчерти весь свет на мили,
F A А (дергать вторую струну)
А такого не найдешь.
Легок шаг его навстречу,
Зелены его глаза.
Он прекрасен, словно вечер,
Он опасен, как гроза,
Он согрел бродяге душу,
И зажег своим огнем.
Он вода моя и суша,
Он мой воздух, он мой дом.
Даже зависть и коварство
Отступают перед ним,
Он не просится на царство,
Он обычный пилигрим,
Hо среди бродяг и нищих
Он - как лилия в пыли.
У него душа от неба,
Hу а тело от земли.
Мой возлюбленный - работник,
Он без дела не сидит,
Он умело правит лодкой,
Он возводит прочный скит,
Он стада пасти умеет,
Он отлично сеет рожь...
Говорят, он был евреем,
Hо, похоже, это ложь.
Лик его горит на окнах
В многоцветьи витражей,
За него скрестили копья
Сотни преданных мужей,
Сотни воинов суровых
За него пошли на смерть.
Говорят, он бел, как лебедь,
Hо он смуглый, точно медь.
Мой любимый - словно ветер,
Что летает над песком.
Он везде раскинул сети,
Hо не ведает о том.
Hо ему знакома слабость
Пред начертанной судьбой...
Говорят, он дарит радость,
Hо еще он дарит боль.
Он сведет с ума поэта,
Превращая вина в кровь.
Hо безжалостней стилета
Разделенная любовь -
Горьким соком пьяно сердце,
Увернуться не посметь...
Я люблю его и в смерти,
Hо над ним бессильна смерть.
Среди тысячи преданий
Про тюрьму и про суму,
Среди тысячи признаний
Место есть и моему:
Я скажу о том, кто мил мне,
Остальным - доверья грош...
Расчерти весь свет на мили,
А такого не найдешь.
(Имя автора писать надо?)
Совершенно неожиданная трактовка!(а я всё время думал, что эта песня про деда мороза -
он к бровям моим прирос,
он залез мне в валенки...)))))
Тема - метки. сейчас будут вариации
ОСЕННЕЕ ВИНО
Это история о двойном шпионе, который все потерял из-за грязно сделанной работы.
В сюжете участвуют:
Герой
Кардинал Ришелье
Архиепископ Великобритании
Хранитель «ключей» (Брат)
Его Сестра
Гравюры Розенкрейцеров и
Пистолет читать дальше
Сюжет:
Герой получает задание от Ришелье достать в Англии планы укреплений протестантских крепостей. В Англии герой обращается к Архиепископу со своими верительными грамотами «верного человека церкви», и поступает на временную сыскную работу. На исповеди Архиепископ узнает у своего прихожанина, что тот хранит важную тайну, связанную с бумагами некого «братства», и посылает героя за этими бумагами. Для этого надо проникнуть в дом прихожанина-брата, к счастью у того есть сестра. Герой действует через сестру – он назначает ей свидание, она, полагая, что это любовная интрига, принимает его в доме. Герой спешно увлекает даму в кабинет, где в перерыве между объятьями и крадет бумаги из стола. Но в разгар любовного свидания в дверях появляется подозрительный брат, настроенный весьма агрессивно – и герой застреливает его. Дама полагает, что герой защищал ее честь, и в залог своего молчания о происшествии отдает ему свой медальон.
Добытые бумаги оказываются гравюрами розенкрейцеров, среди которых находится план некой крепости, а в крепости – некоего клада, а крепость эта – не что иное, как Ла-Рошель. Герой снимает с плана копию, делит гравюры на две стопки и отдает одну – Архиепископу, а другую – Ришелье. Оба работодателя платят ему, и оба нацеливаются на Ла-Рошель. Очевидно, это тайные мотивы, по которым будет развязана известная война. Но это героя не касается. Он сделал работу, в которой фигурирует труп - и стал не нужен. Все двери закрываются за его спиной. Выходя в дождь, он встречает давешнюю даму (Сестру) в глубоком трауре. Очевидно, что она для героя – последняя пристань, как и он – для нее.
Следует любовное свидание двух одиночеств в спальне, в процессе которого дама, снимая с героя рубашку, обнаруживает на каждом его плече по клейму.
Она с отвращением отталкивает его, швыряя в лицо его одежду, потому готова была простить любой грех, даже убийство родственника, только не то, что речь шла не о любви, а о РАБОТЕ.
Выгнанный отовсюду, герой запирается в старом доме и пишет последнее признание. Перед ним лежит открытый медальон – на левой стороне убитый им человек, на правой – его сестра. После того, как поставлена точка, герой стреляет в собственную тень.
ОСЕННЕЕ ВИНО
Проигрыш.
Дождь. Раскисшая полевая дорога, мокнут стога. Камера отъезжает - это вид из открытого окна. Перед окном стол, на нем – чернильница, бокал вина, перчатка, пистолет, листы бумаги. Рука берет перо. Камера отъезжает назад – за столом сидит видимый со спины человек в белой рубахе последнего романтика. Он пишет признание. Его-то мы сейчас и увидим на пленке.
Под дождями плачет желтых лип конвой.
Где же ты, удача, что стряслось с тобой?
Пробег камеры по аллее. Микширование: герой стоит перед кардиналом Ришелье в его кабинете.
Вслед каким знаменам
Ты летишь в зеленом
Кардинал подписывает верительную грамоту, запечатывает ее перстнем – и вместе с кольцом отдает герою*.
С непокрытой головой?
Герой снимает шляпу и кланяется. В кадре непокрытая голова.
Желтые страницы, старый переплет.
Пробег камеры над водой. Руки в пурпурных перчатках с крестами (руки Архиепископа) разворачивают верительную грамоту. Палец с кардинальским перстнем указывает на подпись.
Быстрая куница в клетке не живет.
Решетка исповедальни. Из нее выходит Брат.
Был бы козырь крести,
Был бы кодекс честен -
Даже смерть была б не в счет.
Вслед за братом из исповедальни выходит Архиепископ и движется между церковных рядов. Брат идет впереди него. Вид со спины - на скамье в церкви сидит герой**. Архиеписком жестом приказывает ему следовать за Братом.
Так пейте же, враги мои - триумф да будет прост!
Герой, пишущий признание, отпивает глоток из бокала. Продолжает писать.
Последний мост
Сожжен и возведен не мной.
Красивые двери особняка. Брат обнимает женщину (Сестру), их спины скрываются в дверях.
Я вам прощаю этот тост,
Заздравный тост,
И горький дым победы...
Из-за угла или поворота герой наблюдает за дверьми. Крупный план. Шляпа надвигается на глаза. Пробег камеры по окнам.
Проигрыш.
На туалетный столик падает букет цветов с запиской. Дама перед зеркалом надевает серьги. Герой взводит курок пистолета. Дама втыкает за корсаж цветок. Герой втыкает за голенище кинжал.
Звонкие копыта не разбудят стен.
Дама открывает дверь – ее с порога обнимает герой и увлекает внутрь.
В белом санбенито выйдешь в новый день.
Кабинет. Герой целует даму у стола, свободной рукой шаря за ее спиной по ящикам. Один ящик падает.
Грудь разрежет ветер,
Крупный план - рука героя прячет сзади за пояс найденный сверток)
Что теперь ответит
Герой и дама отскакивают друг от друга – в кабинет врывается Брат со шпагой наголо.
Неизменный твой Монтень?
Выстрел. Падающий человек.
Так пейте же, друзья мои, вино - свидетель уз.
Мой кубок пуст.
Я больше не союзник вам.
Трактир. Стол. Распотрошенный сверток. Внутри гравюры розенкрейцеров и некий чертеж.. Герой снимает с него копию (два листа – исчерченный и пустой, перо проводит линию. Следующий кадр – два идентичных чертежа).
Случайных клятв тяжелый груз,
Тяжелый груз
Пора оставить в прошлом.
Два идентичных чертежа скручиваются двумя руками и одновременно исчезают в двух карманах. Гравюры сгребаются в две равные кучи.
Проигрыш
Рука Ришелье принимает свой заказ из правой руки героя и вкладывает в нее кошелек. Карта Европы. Рука Ришелье втыкает дротик (иголку) в Ла-Рошель. То же самое с Архиепископом (фигурирует глобус).
Потемневший обод брачного кольца.
За спиной героя закрываются двери. Кольцо кардинала падает в лужу.
Отпускает повод всадник без лица.
Навстречу герою бросается дама в трауре. Крупный план: дама вкладывает в руку героя медальон.
Битвы и обеты -
Битые валеты,
Слишком хрупкие сердца.
Кровать. В кровати дама в пеньюаре. Герой перед ней. Мирная картина. Дама раздевает героя.
Мы выпьем этот кубок двое - я и брат-октябрь.
Рубашка сползает – на каждом плече у героя по клейму: справа лилия, слева – лев. Дама отдергивет руку.
Под шум дождя,
По седине увядших трав
Дама вскакивает и отталкивает героя. Ему в лицо летит одежда.
Он мне вернет свой лучший дар,
Герой иронично кланяется.
Свой лучший дар -
Небьющееся сердце.
Герой, освещенный со спины, выходит на ночную улицу (свет из дверей). Перед ним его тень – в отличие от героя, она вполне одета, в шляпе и при шпаге.
Проигрыш.
Раскрытый медальон (справа – убитый Брат, слева – его сестра) на исписанной странице. Герой, написавший признание, захлопывает медальон и стреляет в собственную тень.
___________________________
*Герой может быть одет в зеленое или иметь какой-то зеленый атрибут – перо на шляпе, перчатки и т.д.
**Герой может быть одет в женское платье и прикрываться во время слежки не шляпой, а веером.
Предполагаемые участники:
Герой – Никита (+)
Кардинал Ришелье – Араб (+)
Архиепископ Великобритании – Фидель (+)
Хранитель «ключей» (Брат) – Джерри (не спрашивали)
Его Сестра – Тоша (не спрашивали)
Гравюры Розенкрейцеров - ксерокс
Аутентичный пистолет – у игроков ВиМ.читать дальше
сравните:
Вариация сюжета в другом жанре: читать дальше
Кстати. Дорогие сообщники. вам этот сюжет ничего не напоминает?
Двойка Жезлов – известная история наоборот. Девушка обнаружила на возлюбленном клеймо (метку) и убила его удушающим заклятьем (предположительно: об этом говорит лицо трупа), и сожалеет.
Две волшебные палочки - своя и трофей - угадываются в руке.
И ещё один жанр: читать дальше
Кардинальный Квадрат
Кардинал
Дама
Дежурный офицер
Испанский посол
Кабинет кардинала. Играет куртуазная музыка. За столом, накрытом со всевозможной роскошью, кардинал и дама играют в шахматы.
Кардинал (вертя в пальцах коня) – ну что, мадам, вы сами расскажете, как продвигается наше дело, не так ли?
Дама (поправляя локон) – Я все еще в смущении, ваше высокопреосвященство… Я столько слышала о вас, я столько времени руководствовалась вашими письмами… И вот теперь воочию созерцаю самый блестящий ум Европы!..
К. – Ах, не преувеличивайте, мадам! (делает ход) Впрочем, скажите – я правда настолько не похож на все свои портреты?..
Д. – Не смею утверждать. Пожалуй, на портретах вы выглядите менее величественно…
К. – Вы очень умны. Вам шах.
Д. (передвигая фигуры). – Берегите ферзя!..
К. – Итак, вернемся к нашей теме. Как продвигается наше дело?
Д. (улыбаясь) - Наше дело двигается к мату. Возможно, Ваше высокопреосвященство имеет в виду ВАШЕ дело?
К. (рубя конем ладью) – Точность никогда не была вашей добродетелью... К чему играть словами? Итак?
Д. – Ваше дело, монсеньор, требует большого терпения и большой искусности.
К.- Одним словом, вы не справились? (делает ход и впивается в даму глазами)
Д. – Отчего же, монсеньор? Все письма дошли по назначению (шевелит пальцами, выбирая фигуру для хода). Однако возникло маленькое препятствие.
К. – Насколько маленькое?
Д. – Сущая безделица.
К. – Вероятно, вы стеснены в средствах? (кривится)
Д. – Ха-ха-ха! Мои средства!..(поправляет лиф). Мои средства хотя и стеснительны, но вполне способны оплатить ваше дело.
К. – Прошу, не тяните, мадам (барабанит пальцами по доске), что за препятствие у вас возникло?
Д. – Один человек.
К. – Человек – это вообще не препятствие.
Д. – Не все так просто, монсеньор (делает ход слоном). Вам шах, ваше высокопреосвященство.
К. – Ваш офицер слишком ретив (рубит слона ферзем). А вы слишком скрытны. Разумеется, ничто не сравнится с удовольствием видеть вас тет-а-тет и играть с вами за одной доской, однако я сгораю от любопытства… Кто же этот наглец, эта безделица, заставляющая меня ждать?
Д. – Сначала я думала, что это один из случайных воздыхателей, но я ошиблась… Из-за него я опоздала в порт, он дважды перехватил свежих лошадей прямо передо мной, я видела его под Ла-Рошелью, я видела его в Лондоне, и я уверена, что он шпион.
К. – Шпион? Но чей же? Не смешите меня. Я знаю каждого шпиона на обоих берегах Ла-Манша. Каждому из них был отдан приказ содействовать вам во всем.
Д. – В таком случае, это тот шпион, которого вы не знаете.
К. – Ха-ха-ха! И что же собой представляет этот неуловимый вредитель?
Д. – Я не видела его лица.
К. – Надеюсь, вы видели хотя бы его спину.
Д. – Совершенно верно, ваше высокопреосвященство. И эта спина меня испугала.
К. – Бедняга горбат, не так ли?
Д. – О нет. Но эта спина напомнила мне одну историю… Весьма неприятную.
К. – Прошу вас, расскажите. Я чрезвычайно люблю истории. Особенно неприятные.
Д. – Это очень давняя история, и очень печальная.
К. – Отлично. Нет ничего лучше старых историй, особенно о несчастной любви (впивается в даму глазами).
Д. – Вы правы, ваше высокопреосвященство. Дело в том, что одна моя подруга…
Осторожный стук в дверь. С поклоном появляется дежурный офицер. Это швейцарец. Он говорит с акцентом, немного горбится и прихрамывает, потирая ногу.
Д.О. – Фаше фысокпреосвященство, прибыль испанский посол и просить аудиенций.
К. (приподнимает ладонь) – Пусть подождет.
Д.О. – Осмелюсь долошить, он ошень спешить и нервничать.
К. – Пусть подождет, у меня дама. Предложи ему «Вдову Клико» 1572 года или шартрез 1314… Что угодно, пусть подождет.
Д.О. – Бутет исполнено (почтительно удаляется).
К. – Итак, мадам… ваша подруга…
Д. – Да, одна моя подруга, знатная, как Анжу или Монморанси… Моя подруга, а не я, запомните хорошенько (грозит пальцем) – в возрасте 16-ти лет влюбилась в молодого человека, прекрасного, как сама любовь. Сквозь свойственную его возрасту наивность просвечивал кипучий ум, не светский ум, ум поэта… Они встретились на охоте, которую ее дядя устраивал в своих лесах на границе… допустим, Шампани (задумывается. Тяжело вздыхает).
К. (живо) – Вина, мадам?
Д. – Да, пожалуй.
К. (Свистит в свисток, висящий на груди под одеждой).- Белого, красного?
Д. – Шампанского.
Появляется дежурный офицер.
К. – Два бокала шампанского.
Д.О. – Бутет исполнено, монсеньор. Отнако испанский посол…
К. – Поите испанского посла, дружок, и не мешайте мне вашей болтовней. (офицер пятится за дверь). – И что дальше? Прелестная история…
Д. – Моя подруга ничего не знала о юноше, кроме того, что он был не богат, но благороден. Он жил в охотничьем домике на дядиных землях со своим братом-священником… (кардинал приподнимает бровь). Они начали встречаться – тайно, в парковой аллее… Ее отец ничего не знал.
Хромая, входит дежурный офицер с двумя бокалами вина и открытой бутылкой, ставит их перед говорящими, откланивается. Кардинал в глубокой задумчивости никак не реагирует.
Д. (отпивая маленький глоток) – Моя подруга была красива, умна и богата, и могла составить любую партию. К несчастью, она была честной девушкой и вышла замуж по любви. Дура, болванка, ослица!
К. – Ну что вы, мадам… (тянет к ней руку, но застывает на пол-пути. Его рука дрожит)
Д. – Послушайте, что было дальше!
К. – Я весь внимание. (С притворной веселостью) - Надеюсь, однако, что молодой супруг не оказался буйнопомешанным или незаконным сыном Папы Римского. Это было бы слишком банально (кривится).
Д. – Не волнуйтесь, монсеньор… могу я попросить вас об одолжении?
К. – Да-да.
Д. – Меня знобит… Будьте добры, монсеньор, подайте мне шаль (указывает вглубь комнаты).
Кардинал нервно поднимается и идет за шалью. Дама моментально вытаскивает из-за корсажа флакон и вливает в его бокал.
К. (подает шаль) – И что же, что же было дальше?
Д.(кутаясь) – Дальше супруги прожили несколько счастливых месяцев. Отец моей подруги был против этого брака, и молодоженов принял дядя, любивший охоту… И вот однажды на охоте – а это была охота на дикого вепря – молодой супруг не справился с лошадью, зверь напугал ее, и лошадь оступилась, свалив седока… Вепрь кинулся на него и вцепился клыками в его одежду… Охотники едва успели забить его из ружей… моя подруга кинулась на тело возлюбленного, боясь, что он мертв. Но он был всего лишь без сознания. Его порванная одежда была в крови… И под этими лохмотьями на его плече красовалось… Угадайте, ваше высокопреосвященство, что было на его смуглом, сильном, молодом плече?..
К. – О Господи!.. Только не это! (бледнеет)
Д. – Именно. Клеймо! (Залпом выпивает свой бокал и снова наливает его). Бедный юноша был банальным преступником..
К. (дрожа, не находя места рукам) – И что случилось после?..
Д. (выпивая полбокала и дополняя его) – После! Бедная супруга не снесла позора, поскольку тайна была раскрыта на глазах у всех… Она вскочила на коня, помчалась к пруду, и утопилась.
К. – А муж?..
Д. – Муж?.. (рассеянно глядит перед собой) – Полагаю, его товарищи по охоте окончательно разорвали на нем одежду… да… полагаю, да… и отомстили за свою поруганную честь… а после этого повесили на дереве.
К. (закрывает лицо руками) – Какой ужас!..
Д. (деланно смеется) – Ужас?... О нет!… Ужас был после…
К. – А что было после? (трет виски)
Д. – После… ничего.
К. – А что случилось с братом несчастного?
Д. – Каким братом?
К. – С братом-священником?
Д. – Ах, это!.. Я никогда его не видела вблизи. Должно быть, сбежал. К тому же он не был ничьим братом. Это был сообщник или любовник, стащивший рясу для маскировки…
К. – Вы слишком плохо думаете о людях!
Д. – Я имею право думать о людях то, что думаю…
К. – Бедный священник! Он ведь тоже мог ничего не знать, как думаете?
Д. – Да уж конечно!.. Думаю, он-то все и подстроил. Хотел получить денежки от выгодного брака своего протеже… И уж конечно, он прекрасно знал, кем является его сожитель!
К. – Несчастный! Несчастный!
Д. – Несчастный?!.. Ах, я вас умоляю!..(усмехаясь, встает). А если это был и вправду священник, то он ничуть не лучше своего дружка!
К. – Откуда вам знать?!
Д. – От заклеймленного супруга! (поворачивается спиной к кардиналу). Он ни разу не помянул своего так называемого брата добрым словом. Он вообще его ни разу не помянул… Зато очень интересовался моим годовым доходом! (делает несколько шагов)
К. – О Господи!.. (быстро поворачивает перстень на руке и высыпает содержимое в бокал дамы). О Господи!.. В это невозможно поверить! Уж не приснилась ли вам эта душераздирающая история?
Д. (с сарказмом) – Приснилась!.. (поворачивается) Я бы постриглась в монахини, если б это был сон! К несчастью, ваше высокопреосвященство, все это я видела собственными глазами. И подлость, и обман, и преступление, и британского льва.
К. (давится кашлем) – К-кх-кх-какого льва?!
Д. – Британского льва на его плече! Английское клеймо!
К. – Английское клеймо?!?.. Разве там была не лилия?!
Д. – При чем тут лилия?
К. (поспешно встает) – Постойте, постойте… (поднимает руки) - На каком плече вы видели клеймо?
Д. – На правом.
К. – Подумайте хорошенько. Вспомните… Не на левом?
Д. – На правом. Я видела это так же хорошо, как свое последнее жалованье. На правом плече, в том месте, где арабы носят браслеты – поднятый на дыбы английский лев… эта рука лежала на пистолете – он выхватил его перед падением…
К. – (падает на колени) - Благодарю тебя, Господи! (крестится)
Д. – Не будет ли нескромностью спросить ваше высокопреосвященство – вы благодарите бога за то, что перепутали героя моей истории с кем-то другим?
К. (живо поднимается) – О нет! Просто дело в том… я, видите ли, знал того священника…
Д. – Неужели? (берет бокал).
К. – Да. Он умер. Я принимал его последнюю исповедь (тоже берется за бокал).
Д. – Судя по всему, это был не тот священник. У вашего на памяти была лилия. (выпивает, испытующе гладя на кардинала).
К. – Да, у него на памяти была лилия… (тяжело вздыхая, выпивает). Прекрасная французская лилия на левом плече…
Стук в дверь. Крики «Попрошу вас, сударь!..» «Не фелено пускать! Монсеьор с тама! С молотой тама!» «Это неслыханно!.. Я посол Его величества испанского короля! Монсеньор лично назначил мне на три часа по-полудни!..»
В комнату врывается офицер, силясь удержать посла.
Д.О. – Монсеньор! Изфольте фитеть! Этот господин выпиль все вино и рваться сюда!
К. – Проси!.. (бессильно машет рукой)
Входит посол. Д.О. скрывается.
П. – Ваше высокопреосвященство!.. Кхм-кхм… Прошу нижайше сообщить мне, как движется мое дело.
К. – Ваше дело выполнено. Она выпила свой бокал.
П. – Когда это совершится?
К. – Минут через десять…
П. – Отлично!
Д. – Прошу простить меня… (бледнеет) Что происходит?!… (пошатывается)
П. – Счастлив видеть вас, мадам! Вы действительно столь же умны, сколь красивы. К несчастью, ваше дело приблизилось к мату. Я бы сказал вплотную.
Д. – Какое дело, сударь?
П. – Вы проиграли, мадам. Не стоило обманывать нас с той перепиской… Не стоило делать с нее копии и перепродавать англичанам.
Д. – (Падая в кресло)- Господи боже! Я не верю своим ушам! Вы отравили меня?!
П. – На войне как на войне, мадам.
Д. – Нет, не может быть. Неужели сам кардинал?..
К. – О нет, не кардинал… (бледнеет, садится в кресло, держась за живот)
П. – Жермен, прекрати дурить.
К. – Ваше высокопреосвященство… Похоже… Эта мадам всыпала мне яда!
Д. – Ха-ха-ха… Подставная пташка!.. Проклятие…(кашляет, обвисает на кресле.)
П. – Жермен, Жермен!.. Ах, дьявол!..
К. – Прощайте, ваше высокопреосвященство!.. Я честно исполнил свой долг! Ах, кто бы мог подумать!..(кашляет, держится за живот). Какая нелепая смерть! (кашляет, падает головой на стол, затихает).
П. – Аминь! Гийом! Гийом!
Появляется Дежурный Офицер.
Д.О. – Да, ваше высокопреосвященство!
П. – Гийом, позволь тебя поблагодарить… Ты отлично справился со своей ролью… А теперь будь добр, убери трупы (снимает с шеи Жермена цепь с крестом (очевидно, очень дорогим), бразгливо дует на пальцы).
Д.О. – Да, монсеньор… (вздыхает. Его акцент и хромота теперь отсутствуют. Он подходит к столу, снимает шляпу и парик. Кладет их на стол, смотрит на даму)
П. – Прошу, побыстрей!
Д.О. – Монсеньор… Я не могу…
П. (собирает шахматы) – Чего не можешь? Не можешь вынести тела?
Д.О. – Не могу видеть ее мертвой… Даже когда я думал, что она утопилась, я не видел ее мертвой. А теперь – здесь… Я так любил ее!
П. – Постой-ка… Ты знал эту ужасную женщину?
Д.О. – Видите ли, ваше высокопреосвященство… Она моя жена.
П. – Твоя жена?!.. И эта тоже?!..
Д.О. – Что делать, монсеньор. Я поставляю вам шпионок и наемных убийц в юбках… Для этого, видите ли, сначала на них приходится жениться.
П. – Да, теперь я понимаю, почему ты так пристально следил за ней и в Лондоне, и в Ла-Рошели… Выходит, и тебя не пощадил Амур? (нюхает бокал)
Д.О. – Да уж, выходит… (зло) - Все могло бы быть иначе, если б не ваш Жермен! (усмехается). Я совершенно, абсолютно, необыкновенно счастлив, что он сыграл в ящик! (Поворачивает кресло, сбрасывает труп на пол и тащит за рясу).
П. – Очень любопытно (закрывает доску с фигурами). А, впрочем, не очень… Я уже знаю, за кем он гнался по всей Франции пять лет назад… (Д.О. скрывается, П. смотрит вслед). Ну что ж, добегался, пора на покой… Чертов осел. Чертов сентиментальный осел.
Возвращается Д.О.
П. (вальяжно развалясь в свободном кресле, чистит ногти) – А что, Гийом, не поехать ли тебе в Испанию? Меня крайне заботит мадридская поверенная нашей королевы. Ничто так не мешает, как чужие друзья детства.
Д.О. – Это приказ?
П. – Разумеется. Деньги на дорожные расходы тебе выдаст казначей.
Д.О.(с сарказмом) Испанское клеймо мне тоже поставит казначей?
П. – А разве еще осталось место?…
Д.О. медленно расстегивает камзол.
П.- (скучным голосом) - Ступай, Гийом, убери труп.
Д.О. медленно застегивает камзол.
П. – Поторопись! Через час я жду герцога де Вандома.
Д.О. (толкает перед собой кресло с дамой) – Прощай, любимая. Прости, так получилось. (скрывается за дверью)
П. (меланхолично) – Прощай, Гийом. Прости, так получилось. Чем только не пожертвуешь ради государства?..
Занавес.
бонус: ещё сценарий клипа читать дальше
ПСАЛОМ 3
Это история о хорошо проделанной работе. В ней задействованы все исполнители из предыдущих клипов.
Среди тысячи преданий про судьбу и про суму,
Среди тысячи признаний место есть и моему.
Обычная комната. Я сижу за компьютером и набиваю некий текст.
Я скажу о том, кто мил мне - остальным доверья грош.
Расчерти весь на мили, а такого не найдешь.
Кадры игры «Завоевание Рая» - проход ангелов перед парадом. Ангельские хоры из финала.
Легок шаг его навстречу, зелены его глаза.
Я набиваю текст.
Он прекрасен, словно вечер, он опасен, как гроза.
Он согрел бродягу-душу и зажег своим огнем.
«Сильмариллион-Экстрим» - бунт Феанора.
Он вода моя и суша, он мой воздух, он мой дом.
«Сильмариллион-экстрим». Валинор – вода .
Даже зависть и коварство отступают перед ним.
Он не просится на царство - он обычный пилигрим.
Кадры с ХИ-2000. Гэндальф во время Совета в Гондоре.
Но среди бродяг и нищих он как лилия в пыли...
У него душа от неба, ну а тело от земли.
Кадры с ХИ-2000. Арагорн. Коронация Арагорна.
Мой возлюбленный - работник, он без дела не сидит:
Я набиваю текст.
Он умело правит лодкой, он возводит прочный скит,
Он стада пасти умеет, он отлично сеет рожь. –
Кадры с игры «ВиМ»: осада Ла-Рошели (мушкетерские полки и Ришелье на болоте). Булочники пьют с королем.
Говорят, он был евреем, но, похоже, это ложь.
Лицо Юры Николаева – представителя еврейской общины на игре «Завоевание Рая»
Лик его горит на окнах в многоцветьи витражей.
Кадры игры «Имя Розы». Монах читает книгу (начальный клип)
За него скрестили копья сотни преданных мужей,
Сотни воинов суровых за него пошли на смерть. -
Говорят, он бел, как лебедь, но он смуглый, точно медь.
Кадры игры «Имя Розы» - прорыв тамплиерами осады Парижа.
Мой любимый - словно ветер, что летает над песком.
Он везде раскинул сети, но не ведает о том.
И ему знакома слабость пред начертанной судьбой...
Говорят, он дарит радость, но еще он дарит боль.
Кадры игры «Сильмариллион-экстрим» - клип с Гвиндором в Ангбанде.
Он сведет с ума поэтов, превращая вина в кровь...
Но безжалостней стилета разделенная любовь.
Кадры игры РПШ – революция, поэты падают под выстрелами, истерикующая монахиня (клип «Революция»)
Горьким соком пьяно сердце - увернуться не посметь.
Я люблю его и в смерти - но над ним бессильна смерть.
Месса с игры «Готика». Ангелы в соборе. Лица игроков.
Среди тысячи преданий про судьбу и про суму,
Среди тысячи признаний место есть и моему:
Я набиваю текст и подключаю принтер.
Я скажу о том, кто мил мне - остальным доверья грош,
Из принтера выходят печатные листы.
Расчерти весь свет на мили, а такого не найдешь.
Последним падает обложка с надписью «Сок оливы». Руки собирают листы в стопку и весомо опускают ее на карту СССР.
С уважением
Автор.
послушать:
С аккордами :
A E
Среди тысячи преданий
Hm D Hm (II)
Про тюрьму и про суму,
A E
Среди тысячи признаний
Hm F#m Hm (II), F#m (II)
Место есть и моему:
F#m C# F#m (II), C# (IV)
Я скажу о том, кто мил мне,
C# F#m C# D C# (IV), F#m (II), D (V)
Остальным - доверья грош...
D A D (V)
Расчерти весь свет на мили,
F A А (дергать вторую струну)
А такого не найдешь.
Легок шаг его навстречу,
Зелены его глаза.
Он прекрасен, словно вечер,
Он опасен, как гроза,
Он согрел бродяге душу,
И зажег своим огнем.
Он вода моя и суша,
Он мой воздух, он мой дом.
Даже зависть и коварство
Отступают перед ним,
Он не просится на царство,
Он обычный пилигрим,
Hо среди бродяг и нищих
Он - как лилия в пыли.
У него душа от неба,
Hу а тело от земли.
Мой возлюбленный - работник,
Он без дела не сидит,
Он умело правит лодкой,
Он возводит прочный скит,
Он стада пасти умеет,
Он отлично сеет рожь...
Говорят, он был евреем,
Hо, похоже, это ложь.
Лик его горит на окнах
В многоцветьи витражей,
За него скрестили копья
Сотни преданных мужей,
Сотни воинов суровых
За него пошли на смерть.
Говорят, он бел, как лебедь,
Hо он смуглый, точно медь.
Мой любимый - словно ветер,
Что летает над песком.
Он везде раскинул сети,
Hо не ведает о том.
Hо ему знакома слабость
Пред начертанной судьбой...
Говорят, он дарит радость,
Hо еще он дарит боль.
Он сведет с ума поэта,
Превращая вина в кровь.
Hо безжалостней стилета
Разделенная любовь -
Горьким соком пьяно сердце,
Увернуться не посметь...
Я люблю его и в смерти,
Hо над ним бессильна смерть.
Среди тысячи преданий
Про тюрьму и про суму,
Среди тысячи признаний
Место есть и моему:
Я скажу о том, кто мил мне,
Остальным - доверья грош...
Расчерти весь свет на мили,
А такого не найдешь.
(Имя автора писать надо?)
Совершенно неожиданная трактовка!(а я всё время думал, что эта песня про деда мороза -
он к бровям моим прирос,
он залез мне в валенки...)))))
@темы: Лорины песни, Лорины рисунки, Лорины стихи, Хогвартские сезоны, Лорина проза, Фотографии, Ролевые игры, Видео
-
-
03.08.2009 в 14:31-
-
03.08.2009 в 20:58Замысел и воплощение. Сейчас можно сравнить и понять удалось ли воплотить задуманное.
Спасибо, сравнить было интересно.
-
-
05.08.2009 в 23:48-
-
06.08.2009 в 02:29На тему "метки"?
В "Парижанине" есть вариация и в текстах по ГП, если я ничего не путаю. Больше так сходу не вспоминается.
-
-
06.08.2009 в 09:05ну в текстах по мотивам ГП понятно что с метками.
интересна связь метки с предательством. (бог шельму метит) ))))))
-
-
06.08.2009 в 14:54Честно говоря, кидать сюда даже под кат цитаты из романа, которого нет в открытом доступе, - это такое изощрённое издевательство над народом...
Там даже две вариации, кстати.
Умейлом разве что, если помесится, там некороткие цитаты, как просмотрю текст.
ну в текстах по мотивам ГП понятно что с метками.
Понятно, конечно, но вот просмотреть, что именно в Лориных текстах, особенно пересечения с другими произведениями, было бы интересно. Но текстов по ГП читано в своё время такое количество, что у кого там что с метками происходит, вспомнить точно не могу.
интересна связь метки с предательством. (бог шельму метит) ))))))
Пожалуй. Но чтобы делать какие-то выводы насчёт бога и всевозможных шельм, тут сначала историческое исследование требуется - где, когда и в каких случаях метки ставились официально - государством, и то же самое - тайными организациями типа масонских.
Вы получаете комментарии на почту?
-
-
06.08.2009 в 18:14Вы получаете комментарии на почту? да. Совятня (если что) Zelmedv(гав)e1.ru
историческое исследование не совсем понял зачем
-
-
06.08.2009 в 18:31Я скидываю потихоньку в вордовский файл все эти некороткие цитаты, закончу, отправлю сову.
историческое исследование не совсем понял зачем
Так любое литературное исследование без исторических реалий неполно и неточно.)
-
-
06.08.2009 в 18:37некороткие цитаты - текст имеется.
исторических реалий а в мире гп? В Мушкетёрщине - там ноги растут от плеча Миледи, понятно
-
-
06.08.2009 в 19:07Я знаю, что у вас есть текст, иначе не было бы разговора.)))
Просто это небыстро, двоим заморачиваться незачем, я скоро закончу.
В мире ГП это, видимо, средневековая Англия и то, на чём исторически и по легендам у Ро основано ГП. Вот что там везде с клеймами, мне неясно. С Францией тоже неясно, кроме ситуации с миледи.
-
-
06.08.2009 в 19:58Совы не летают, ушло двумя умейлами.
-
-
25.10.2009 в 00:23